Представления о будущем у подростков из детских домов и у подростков, воспитывающихся в семьях

Введение

Построение представления о будущем — важный аспект подросткового самоопределения и интеграции в общество. Это процесс формирования личного вектора развития, от которого зависят принятие решений и реализация жизненных целей [13]. В подростковом возрасте происходит переориентация мотивации на формирование жизненных планов, включая выбор профессии и самоопределение [6]. У детей-сирот этот процесс осложнён отсутствием поддержки со стороны семьи, что лишает их чувства устойчивости и «тыловой опоры» [11]. Они часто испытывают неуверенность, не имеют ясных целей и не представляют, кем хотят стать. Отсутствие образа будущего может приводить к отказу от стремлений и пассивному поведению. Исследования показывают, что наличие ясного и реалистичного представления о будущем способствует лучшей адаптации сирот, помогает им ставить цели, развивать способности и снижает риск деструктивного поведения (например, [1]).

К. Левин считал, что временная перспектива объединяет представления о прошлом, настоящем и будущем в единую структуру жизненного замысла [9]. Ж. Нюттен уточнил это понятие, разделив временную перспективу, ориентацию и установку, описывая её как насыщенную и структурированную систему образов [20]. Ф. Зимбардо также подчёркивает значимость временной перспективы как механизма, организующего жизненные события, где ориентация на будущее способствует эффективности и личностному росту [10].

Е.И. Головаха и А.А. Кроник разработали причинно-целевую концепцию времени, согласно которой личность воспринимает события жизни не только через причинные связи с прошлым, но и через цели, направленные в будущее. Именно эта целевая детерминация позволяет формировать психологическое время как систему смысловых ориентиров [8]. К.А. Абульханова-Славская дополняет, что представления о будущем могут быть различны: кто-то связывает их с карьерой, другие — с личностными притязаниями или потребностями [2]. Существующие концепции не противоречат друг другу, скорее дополняя друг друга или делая акцент на разных аспектах временной перспективы и представления о будущем. Все из приведенных нами авторов, так или иначе, говоря про временную перспективу или жизненный путь, упоминают важность будущего и представлений, размышлений о нем, его образов.

Центральную роль в формировании представления о будущем играют смысложизненные ориентации по Д.А. Леонтьеву. Они представляют собой систему ценностей, целей и смыслов, сквозь которую человек конструирует своё бытие [16]. Смысложизненные ориентации направляют личность к поиску и реализации жизненного смысла [3], определяя вектор движения и содержательно наполняя образ будущего [25]. Эти ориентиры обеспечивают целостность и устойчивость представления о будущем, особенно в подростковом возрасте, когда оно только начинает складываться и нуждается в поддержке как со стороны общества, так и со стороны ближайшего окружения.

Подростковый возраст — ключевой этап формирования представлений о будущем. Л.И. Божович указывает, что в этот период происходит смещение мотивации на жизненные планы и самоопределение [6], что связано с возросшей независимостью и возможностью принятия решений [18]. Формируется система ценностей, расширяется социоролевой выбор, растёт интерес к планированию [5]. Исследование Д.А. Леонтьева и Е.В. Шелобановой показало, что осмысление жизненного пути способствует успешному профессиональному самоопределению [15]. По данным Л.А. Фотеевой и И.Б. Дермановой, подростки с долгосрочной временной перспективой проявляют более высокую удовлетворенность жизнью и личностную зрелость [27]. Связь между чёткостью образа будущего и успешной сдачей ЕГЭ также установлена в исследованиях [28]. При этом социальные сети снижают оптимизм и усиливают чувство неопределённости [26]. Современные подростки всё чаще сталкиваются с размытыми маркерами взросления, что затрудняет формирование устойчивых планов [19]. Отсутствие жизненных целей также коррелирует с девиантным поведением [29]. В подростковом возрасте закладывается основа личностной зрелости через осмысленное построение образа будущего.

По данным Т.И. Шульги и Д.Д. Татаренко, воспитанники детских домов подвержены тревожности, раздражительности, неуверенности и трудностям в общении, при этом мальчики демонстрируют защитную завышенную самооценку, а девочки — повышенную тревожность [31]. С.А. Станибула подчёркивает, что нарушение привязанности у сирот приводит к агрессии, депрессии и социальной дезадаптации, особенно в условиях нестабильной среды и отсутствия постоянных значимых взрослых [24]. Исследование А.М. Прихожан и Н.Н. Толстых показывает, что подростки из интернатов дают менее развернутые самоописания, реже выражают интересы и личные достижения, и чаще характеризуются заниженной самооценкой, отражающей мнения окружающих. Также их исследование показало, что подростки из интернатов чаще ориентированы на ближайшие цели и повседневные задачи, тогда как их сверстники из семей планируют своё будущее более целостно, включая представления о профессии и личном счастье [21]. Отсутствие ролевых моделей и опыта ролевых игр в детстве затрудняет формирование идентичности и может приводить к искажённой гендерной самоидентификации, выражающейся в гиперсексуализированном поведении [6,21].

У воспитанников интернатов представления о будущем нередко ограничены и тревожны, что может быть связано с размытым образом прошлого и отсутствием семейного опыта [4,14]. Временная перспектива таких подростков часто сужена, как у лиц с деструктивным поведением. Исследования подтверждают, что подростки из приютов испытывают трудности в осмыслении будущего, считают настоящее тяжёлым и непредсказуемым, а планы на жизнь — неопределёнными [1,7]. При этом часть детей сохраняет оптимизм, пусть и в форме нереалистичных ожиданий [23]. Профессиональные предпочтения у воспитанников интернатов формируются прагматично — они выбирают доступные рабочие специальности, в отличие от школьников, чьи мечты с возрастом трансформируются в более осознанный выбор [4]. Ценностная сфера детей-сирот характеризуется ориентацией на материальные ценности и низкой рефлексией по поводу личной ответственности, что особенно выражено в старшем подростковом возрасте [30]. В совокупности, искажённые временные перспективы, слабая мотивация и утрата доверия к миру делают построение образа будущего у детей-сирот затруднённым и тревожным.

Основываясь на проведенном анализе научной литературы, можно говорить о том, что представление о будущем у воспитанников детских домов связано с тревожностью, низким уровнем оптимизма, направленностью на материальные блага. Данные факты подтверждены исследованиями, приведенными выше. Тем не менее, исследований, которые бы проводили сравнение представлений о будущем у подростков-воспитанников детских домов и подростков из семей, не так много. В данном исследовании ставится цель не только изучить представления о будущем, но и смысложизненных ориентаций подростков из детских домов и из семей как основы для формирования образа будущего. К тому же основные исследования на заданные темы были проведены пять и более лет назад, что дает нам возможность рассмотреть возможные изменения, произошедшие за последние годы.

Методики и выборка

Методики

Тест смысложизненных ориентаций Д.А. Леонтьева [17]: этот тест предназначен для оценки того, насколько человек осознаёт цели, ценности и смысл своей жизни. В ходе прохождения методики участнику предлагается 20 пар противоположных суждений. Из каждой пары необходимо выбрать то, которое больше всего отражает собственное восприятие респондента. Затем он оценивает степень согласия с выбранным утверждением по шкале от 1 до 3 баллов, где 1 — наименьшее согласие, а 3 — наибольшее согласие. Методика содержит 6 субшкал: Цели в жизни, Процесс жизни, Результат жизни, Локус контроля-Я, Локус контроля-Жизнь.

Неоконченные предложения из экспресс-диагностики отношения к прошлому, настоящему и будущему А.М. Прихожан [22]: разработанная методика направлена на изучение уровня тревожности и характера представлений школьников о своём прошлом и будущем. В ней предлагаются к заполнению незавершённые предложения, которые участник должен дополнить, что позволяет раскрыть его внутренние желания, переживания и самоощущение. Всего испытуемому предлагается завершить 16 фраз. Эти фразы условно разделены на два блока: один отражает отношение испытуемого к будущему, второй — к прошлому.

Выборка

Выборка воспитанников детских домов 28 человек (13 юношей и 15 девушек), находящихся на воспитании в детских домах квартирного типа на протяжении разного времени (от недели до 39 месяцев (среднее время нахождения — 14,9 месяца), возрастом от 13 до 17 лет (средний возраст — 15 лет). У некоторых респондентов был опыт пребывания в приемной семье, но все были возвращены по разным причинам в детский дом. У 15 человек причиной попадания в детский дом стала смерть одного или обоих родителей.

Выборка подростков, воспитывающихся в семьях: 27 человек (13 юношей и 14 девушек), возрастом от 14 до 17 лет (средний возраст — 16.1 года). Все респонденты проживают с родителями или с родителем (матерью), учатся в общеобразовательных школах (8-11 класс).

Процедура исследования

Испытуемым предлагалось заполнить опросники в формате бланков в присутствии исследователя. Выделение категорий в ответах подростков по экспресс-диагностике прошлого и будущего было сделано двумя экспертами-психологами. После этого экспертами независимо была проведена категоризация всех ответов и далее проведено согласование результатов.

Статистический анализ

Статический анализ проводился в Jamovi 2.3. При помощи критерия Шапиро-Уилка было установлено, что распределение практически по всем переменным значимо отличается от нормального в связи с чем были использованы непараметрические критерии. Значимость различий в оценках подростков из детских домов и воспитывающихся в семьях была проверена при помощи критерия Манна-Уитни.

Результаты

смысложизненные ориентации подростков

Для всех участников исследования сырые баллы по методике «Тест смысложизненных ориентаций личности» были переведены в стены. Проведено сравнение стенов, полученных подростками из детских домов и из семей, по смысложизненным ориентациям (табл. 1).

Таблица 1. Сравнение оценок методики «Тест смысложизненных ориентаций личности» у подростков, воспитываемых в семьях и подростков, воспитываемых в детском доме

Значимые различия получены по всем шкалам опросника, кроме шкалы «Процесс». По остальным шкалам результаты у воспитанников детских домов значимо выше, чем у подростков, воспитываемых в семьях, но они все еще довольно низкие.

Экспресс-диагностика отношений к прошлому и будущему подростков из детских домов и воспитывающихся в семьях

При анализе неоконченных предложений мы использовали как количественные, так и качественные методы. Был проведен подсчет как общего балла для всех предложений, так и отдельно для предложений, описывающих будущее и предложений, описывающих прошлое. Для качественного анализа мы выделили категории, традиционно выделяемые в возрастной психологии, как значимые для подросткового возраста (учеба, профессия, отношения со сверстниками, семья), также добавили те категории, которые часто встречались в ответах подростков (деньги, подарки, успех и признание).Результаты количественной обработки методики приведен в таблице 2.

Таблица 2. Сравнение оценок методики «Неоконченные предложения», у подростков, воспитываемых в семьях, и подростков, воспитываемых в детском доме

Значимые различия получились в оценке предложений, описывающих прошлое. Воспитанники детского дома описывают свое прошлое значимо более негативно, чем подростки, воспитываемые в семьях. Тем не менее, оценка прошлого обеими группами крайне низкая (макс. балл — 16). Описание же будущего у обеих групп подростков скорее оптимистичное (макс. балл также 16).

В таблице 3 приведены категории, упоминаемые подростками в неоконченных предложениях о прошлом, и количество упоминаний

Таблица 3. Категории и количество их упоминаний в ответах на неоконченные предложения про прошлое у подростков из детских домов и подростков, воспитывающихся в семьях

В описании своего прошлого подростки, воспитывающиеся в детском доме, чаще упоминают семью (15 упоминаний), покупки или подарки (8 упоминаний) и смерть близких (6 упоминаний), чем подростки, воспитывающиеся в семье.

Подростки из семей при описании прошлого чаще, чем подростки из детских домов, упоминали названия профессий (12 упоминаний), учебу (14 упоминаний), отношения/влюбленность (8 упоминаний) и друзей (7 упоминаний).

В таблице 4 приведены категории, упоминаемые подростками в неоконченных предложениях о будущем, и количество упоминаний

Таблица 4. Категории и количество их упоминаний в ответах на неоконченные предложения про будущее у подростков из детских домов и подростков, воспитывающихся в семьях

Подростки, воспитывающиеся в детском доме, чаще упоминали при описании будущего профессии (13 упоминаний), семью (12 упоминаний) и родителей (6 упоминаний), чем подростки, которые воспитываются в семьях. Подростки, воспитывающиеся в семьях, чаще, чем подростки из детских домов, упоминают высшее образование (10 упоминаний), работу (8 упоминаний), друзей (4 упоминания) и отношения (4 упоминания).

Одинаково часто подростки упоминали деньги (13 упоминаний и у тех, и у других) и успех и признание (8 упоминаний и у тех, и у других), причем обе категории являются достаточно часто упоминаемыми, из чего мы делаем вывод, что эти категории для подростков являются достаточно важными.

Обсуждение результатов

Целью исследования выступило сравнение представлений о будущем, включающем смысложизненные ориентации у подростков, воспитывающихся в семьях и в детских домах.

Для обеих групп подростков процесс жизни представляется неудовлетворительным. Процесс жизни для подростков не интересен и в нем они не находят причин для положительных эмоций. Возможно, это связано с большим количеством стрессовых и тревожных событий в жизни, которые делают ее течение скорее неприятным: выбор будущей профессии, у кого-то — предстоящие экзамены, личные обстоятельства. В текущей жизни подростков зачастую мало событий, приносящих удовлетворение от жизни, скорее все силы брошены на достижение достаточно отсроченных целей.

Для подростков из детских домов существуют более значимые и понятные цели, они более довольны результатами уже прожитой жизни. При этом они считают себя более сильными как личности, их жизнь кажется им более подвластной и управляемой. Но все равно их цели, если они и есть, кажутся им не всегда такими уж важными, ради которых стоит что-то делать. Подводя итоги текущей жизни, они не всегда довольны пройденным путем и тем, что происходило с ними в прошлом. Для воспитанников детских домов результаты жизни кажутся более удовлетворительными, чем для подростков, воспитываемых в семьях. (и это весьма логично — прошлое у сирот редко связано с большим количеством положительных событий, и даже если они были, они омрачены попаданием в детский дом). И в своих собственных силах и качествах подростки не всегда уверены, как и в управляемости жизни. Мы предполагаем, что такая разница в сформированности смысложизненных ориентаций может быть связана с несколькими причинами. Во-первых, у воспитанников детского дома в жизни есть некоторая доля определенности: они знают, куда будут поступать (или уже поступили), в большинстве случаев они обеспечены жильем, есть понимание, как будет устроена их жизнь в ближайшем будущем. Во-вторых, у воспитанников детских домов ниже уровень амбиций. С одной стороны, это про более достижимые цели, которые влекут за собой большую уверенность в их выполнимости, но с другой – это про отсутствие значимых и важных целей, которые могли бы давать смысл жить и к чему-то стремиться и развиваться, поэтому и уровень смысложизненных ориентаций у воспитанников детских домов хоть и выше, но все равно не слишком высокий.

В исследовании А.В. Карелиной и В.Н. Ослон у подростков из семей осмысленность жизни, наоборот, выше, чем у воспитанников детских домов [12]. В данном случае мы можем связывать отличия результатов с тем, что в выборке подростков из семей в нашем исследовании преобладают подростки из профильных классов, находящиеся в 10 классе, то есть в периоде, близком по времени к поступлению в вуз, что может влиять на уровень тревоги и соответственно менять отношение к результатам жизни, ее процессу и поставленным целям.

Для получения картины представления подростками о будущем мы считаем крайне важным подсветить их отношение к своему прошлому. Оценка прошлого обеими группами (и подростками из семей, и из детских домов) крайне низкая. Скорее всего, у подростков-сирот это связано с большим количеством резко негативных событий, которые они упоминают в неоконченных предложениях (отказ родителей, попадание в детский дом, смерть близких). Такая низкая оценка прошлого может быть связана не только с количеством неприятных событий в прошлом, но и с ощущением упущенных возможностей или даже ушедшего детского счастья, которого не хватает в настоящем.

Говоря о семье, воспитанники детского дома вспоминают в том числе и хорошие события (когда я был маленьким… мы с семьей ходили в аквапарк; в прошлом я всегда радовался… младшему брату; встречам с двоюродной сестрой). Подросткам без родителей хочется думать о том хорошем, что с ними происходило, а не заново прокручивать негатив. Тем не менее, подростки из детского дома значительно больше говорят о смерти или потере близких (когда я был маленьким… мои родители погибли и я жила с ужасной бабушкой). Конечно, положительные события упоминаются в предложениях у данной группы респондентов, но негативные события, упоминаемые ими, имеют сильное влияние на их жизнь и омрачают представление о прошлом, что влияет на оценку этого временного отрезка в целом.

Подростки из детских домов гораздо чаще упоминают подарки и покупки, причем упоминается сам факт подарка или покупки, а не то, кто это делал (в прошлом я всегда радовался… подаркам; цветам; шоколадке). Мы могли бы предположить, что дарили и покупали что-либо родители или родственники, но мы не можем это подтвердить. Возможно, такое отношение к подаркам связано с тем, что покупка или дарение — один из немногих доступных способов выразить или увидеть любовь и привязанность, так как в их жизни другие способы выражения этих чувств были компрометированы, а то, что ты подарил или тебе подарили не сможет пропасть или исчезнуть. Об ориентации на материальные ценности также говорится в других исследованиях (например, [30]). Мы можем увидеть, что для воспитанников детских домов прошлое скорее связано с семьей, потерей близких и материальными ценностями.

Подростки из семей часто говорили о тех профессиях, о которых они мечтали в детстве (когда я был маленьким… я мечтал стать машинистом; то, о чем я мечтал в прошлом… стать психологом). Скорее всего это связано с тем, что в данный момент подростки из этой группы находятся на этапе своего собственного самоопределения, из-за чего они также смотрят на свое прошлое, рефлексируя о том, как выглядела работа их мечты в детстве. В том числе подростки говорят о разных сторонах обучения в школе: кто-то пишет о том, что раньше больше старался учиться (раньше я старался… хорошо учиться; получать исключительно отличные оценки), что может говорить или о том, что сейчас учиться гораздо сложнее, чем раньше, или же о том, что сейчас учеба не вызывает такой же интерес и стремление к высоким оценкам.

Подростки из семей часто говорят об опыте своей влюбленности (помню тот день, когда… я впервые влюбился; то, о чем я мечтал в прошлом… о девушке), что характерно для их возраста: именно сейчас они начинают свои первые отношения, начинают взаимодействовать с противоположным полом. Подростки из детских домов гораздо меньше говорят об отношениях, что связано, скорее всего, с тем, что они по-другому относятся к отношениям с другими людьми: для них важно построение семьи, но они как будто пропускают первый этап ее построения — влюбленность в другого человека. Это более «механическое», рациональное отношение к отношениям может идти в том числе от того, что они не наблюдали за тем, как строятся романтические, теплые отношения между родителями. Подростки из семей также чаще говорят о своих друзьях (помню тот день, когда… лазил с друзьями по заброшкам; мое самое приятное воспоминание… прогулка с подругой). Дружба тоже лежит в плоскости человеческих отношений, и подросткам из семей должно быть проще выстраивать доверительный контакт с другими людьми, так как они не сталкивались с тем отвержением, с которым сталкивались воспитанники детских домов. Мы можем прийти к выводу, что для подростков, воспитывающихся в семьях, прошлое больше связано с самоопределением, воспоминаниями о друзьях, отношениях, школе и времени, проведенном с семьей и родителями.

При описании своего будущего, говоря о семье, воспитанники детских домов в первую очередь говорят о замужестве (в будущем я мечтаю… выйти замуж), рождении детей (в будущем я мечтаю… завести детей), построении собственной семьи (когда я буду взрослым… я заведу семью и не повторю ошибок своих родителей / я хочу завести семью, работать и сидеть со своими детками). Подростки часто говорят и о приемной семье, что является важным для них сейчас и относится к более близкому будущему (я буду рад, если… попаду в семью; я очень хочу… в приемную семью). И мы не можем говорить о строго негативном отношении к родительской семье (надеюсь на то, что… вернусь в свою семью), для некоторых сирот остается важным то, чтобы у родных все было хорошо (я очень хочу… иметь хорошие отношения с родными; я буду рад, если… у моих родных все будет хорошо). В контексте будущего родители упоминаются как в положительном ключе (когда я буду взрослым… я буду помогать своим родителям), так и в негативном (когда я буду взрослым… я не буду похожей на своего отца).

Когда подростки упоминают профессии, они говорят о тех, которые не требуют поступления в вуз. Один респондент хочет стать ветеринаром, еще один – юристом, но данным профессиям учат и в колледжах, так что мы не можем однозначно говорить о намерении поступать в вуз. Воспитанники детских домов действительно не рассматривают высшее образование как один из этапов своей жизни, и мы можем связывать это с несколькими причинами: во-первых, поступление в вуз требует сильной включенности и большого количества дополнительных занятий с репетиторами, которое детский дом обеспечить не может (как и поступление на не бюджетные места); во-вторых, получение профессии, требующей поступление в вуз, занимает гораздо больше времени, чем обучение в колледже; в-третьих, скорее всего, у воспитанников детского дома довольно низкий уровень притязаний и стремлений, для них получение высшего образования может выглядеть не как этап профессионального становления, а скорее как прихоть или, наоборот, недостижимый уровень. Свою роль также может играть тот факт, что с поступлением в колледж подросткам помогают сами детские дома. Такое прагматичное отношение к выбору профессии подчеркивается также и в других исследованиях [4].

Как мы уже заметили, перед воспитанниками детских домов вопрос получения высшего образования чаще всего даже не стоит, в то время как поступление для подростков из семей на данный момент является одним из важнейших аспектов их жизни. Говоря о работе, подростки дают ей эмоциональную окраску, высказывая свое желание работать на любимой, приятной им должности (в будущем я мечтаю… иметь интересную, полезную работу; когда я буду взрослым… я найду хорошую работу; я очень хочу… найти свое дело). То есть для подростков в работе важна не только зарплата или положение в обществе, но и интерес к тому, чем предстоит заниматься. При этом, подростки чаще говорят о том, что они будут работать, а не о том, какой будет их профессия. Также подростки, воспитываемые в семьях, размышляя о своем будущем, говорят и о развитии дружеских (я буду рад, если… мы с моей подругой будем чаще встречаться) и романтических отношений (в будущем я мечтаю… о счастливых здоровых отношениях с человеком который мне нравится), в том числе про построение собственной семьи (в будущем я мечтаю… стать мамой; когда я буду взрослым… будет семья; когда-нибудь я… женюсь). Отношения с людьми являются важным аспектом в жизни подростков и говоря о будущем, они говорят в том числе о людях, которые будут его частью.

Для обеих групп подростков важными оказались темы богатства, успеха и признания в обществе. С одной стороны, чаще всего эти понятия связаны между собой: если ты богат, то вследствие определенных заслуг и достижений в жизни, что в том влечет за собой признание. С другой стороны, деньги помогают закрывать практически любые потребности в жизни, и даже если мы говорим о каких-то духовных ценностях (семья, дружба) все равно их реализация может зависеть от того, какие у тебя есть финансовые возможности: семью нужно обеспечивать, должно быть, где жить, для встреч с друзьями часто тоже нужно иметь деньги, часто есть потребность делать близким людям подарки, радовать их.

Таким образом, подростки из семей и детских домов по-разному воспринимают прошлое и будущее. Воспитанники интернатов чаще фокусируются на положительных воспоминаниях о семье и подарках, компенсируя травмирующий опыт, при этом нередко упоминают утраты, что делает их образ прошлого противоречивым. Подростки из семей, напротив, связывают прошлое с учебой, дружбой, мечтами и самоопределением. Оценка будущего в обеих группах в целом оптимистична, но воспитанники детских домов чаще говорят о семье и профессиях, не связанных с высшим образованием, тогда как подростки из семей ориентированы на вуз, интересную работу, отношения и друзей. Также подростки из семей чаще верят в удачу.

Ограничения исследования

Первым ограничением является размер выборки (55 человек), что не позволяет расширить результаты исследования на других представителей данных групп. Также ограничением является разница в возрастном составе каждой из выборок (воспитанники детских домов: ср. возраст — 15.0, ст. откл. — 1.15; подростки из семей: ср. возраст —16.1, ст. откл. — 0.83). Несмотря на то, что разница всего лишь один год, подростки учатся в разных классах (9 и 10), что влияет на отношение к будущему: 16-летние подростки более направлены на сдачу ЕГЭ в скором времени, в то время как более младшие подростки находятся на большем временном расстоянии от этого события. К тому же подростки из детских домов во многом не идут в 10 класс, а уходят в колледжи. В нашем исследовании участвовали воспитанники детских домов квартирного типа, что предполагает проживание небольшими группами детей разного возраста с закрепленными за этими группами воспитателями (обычно, их не больше двух), что не позволяет переносить результаты нашего исследования на воспитанников детских домов других типов. Также в представленных методиках нет шкал, которые бы учитывали ложь или социальную желательность респондентов, из-за чего мы не можем учитывать данные факторы при обработке результатов.

Выводы

В ходе проведённой работы были выявлены существенные различия в смысложизненных ориентациях и восприятии временных аспектов жизни между подростками, воспитывающимися в детских домах, и подростками, воспитываемыми в семьях. Подростки из детских домов демонстрируют более высокие, но всё же умеренные показатели по большинству шкал теста смысложизненных ориентаций, что, по-видимому, обусловлено определённой стабильностью и предсказуемостью ближайшего будущего, а также сниженным уровнем притязаний. Однако общий уровень удовлетворённости жизненным процессом остаётся низким в обеих группах, что может быть связано с высокой нагрузкой, тревожностью и отсутствием эмоционально насыщенных событий в настоящем.

Оценка прошлого в обеих группах достаточно низка, однако у воспитанников детских домов она значительно хуже, что связано с высоким уровнем травматического опыта. При этом в их воспоминаниях нередко встречаются положительные эпизоды, связанные с семьёй и подарками, что может рассматриваться как попытка компенсировать негативный опыт. Подростки из семей, напротив, описывают прошлое преимущественно через призму дружбы, учёбы, влюблённостей и мечтаний, что отражает более благополучный жизненный контекст.

Образ будущего в обеих группах преимущественно оптимистичен, однако содержательно различен. Воспитанники детских домов ориентированы на создание семьи и овладение профессиями, не требующими высшего образования, что может свидетельствовать как о заниженных притязаниях, так и об ограниченности доступных ресурсов. Подростки из семей чаще связывают будущее с поступлением в вуз, интересной работой, отношениями и дружбой, что указывает на более широкие перспективы и большую уверенность в себе. Обе группы придают высокую значимость таким категориям, как финансовое благополучие и признание, что подчёркивает общие возрастные установки на достижение успеха и самостоятельности. Таким образом, различия в восприятии себя и своего жизненного пути тесно связаны с условиями социализации и эмоционального опыта, что подчёркивает необходимость дифференцированной поддержки обеих групп подростков.